Сирия и реальная демографическая угроза

Отражение в луже сирийских беженцев, ожидающих своей очереди на
 пересечение границы Македонии с Грецией. (фото: REUTERS)

Невозможно представить, что Палестинское государство на западном берегу реки Иордан может заблокировать потоки беженцев с востока.

CAROLINE B. GLICK

8 февраля 2016


На прошлой неделе исполнилось 17 лет со дня коронации короля Иордании Абдаллы после смерти его отца, короля Хусейна.

Восхождение Абдаллы в монархи было неожиданным. Долгое время претендентом на трон был его дядя Хасан. Хусейн изменил это решение на смертном одре.

Сегодня трудно поверить, что Абдалла будет иметь право решать, кто станет его преемником.

В течение нескольких поколений самой большой угрозой для Иордании было его палестинское большинство. Хотя оценки количества палестинского населения в Иордании варьируются в широком диапазоне, некоторые считают, что оно составляет чуть более 50 процентов, а по другим оценкам, утверждается, что палестинцы составляют 70% от общей численности населения. Все достоверные демографические исследования соглашаются, что большинство иорданцев - палестинцы.

Именно из-за страха перед палестинскими гражданами в последние около десяти лет Абдалла стремился лишить их гражданских прав. Начиная примерно с 2004 года, Абдулла начал удалять палестинцев из вооруженных сил Иордании. Он также начал отменять их гражданство.

Согласно отчету Human Rights Watch 2010 года, в период между 2004 и 2008 годами королевство отменило гражданство нескольких тысяч палестинских иорданцев, и еще сотни тысяч других рисковали потерять свое гражданство.

Сегодня опасения, что палестинцы могут отстаивать свои права в качестве большинства и таким образом угрожать королевству, уступили еще большим опасениям. В последние годы в Иордании произошли настолько значительные демографические изменения, что палестинцы могут меньше всего волновать Абдаллу. Действительно, уже далеко не очевидно, что они по-прежнему представляют собой большинство населения Иордании.

После американского вторжения в Ирак в 2003 году, в Иорданию проникли от 750 тысяч до миллиона иракцев. В настоящее время не ясно, сколько этих иракцев остается в Иордании.

Но сколько бы их ни было, все равно еще больше в Иордании сирийцев.

Сегодня, по официальным данным ООН, количество сирийских беженцев составляет 635 тысяч. Эта официальная цифра, вероятно, охватывает менее половины фактической численности сирийцев в Иордании, которая оценивается между 1,1 млн и 1,6 млн - или около 13% населения.

Чтобы получить представление о том, насколько велики популяционные изменения, стоит обратить внимание на исторические данные.

По данным Всемирного банка, население Иордании составило в 2004 г. 5,29 млн. В 2013 г. оно было равно 6,46 млн человек

В 2015 году оно составило 9,53 млн. Массовый приток беженцев до предела напряг государственные ресурсы Иордании.

Согласно данным короля Абдаллы, четверть бюджета королевства в прошлом году пошла на поддержку беженцев. Согласно отчету 2014 года немецкого Konrad Adenauer Siftung, совокупные затраты на сирийское присутствие в Иордании превышают экономические выгоды от него на приблизительно $2 млрд.

Отчет Chatham House относительно сирийских беженцев в Иордании предупреждает, что в ближайшие годы сирийский поток беженцев может иметь огромное влияние на стабильность королевства. До 2013 года главной заботой режима была радикализация бедуинских племен, в значительной степени за счет роста влияния Аль-Каиды и “Исламского государства” (ИГИЛ, или ИГ) среди бедуинских племен Синая и прихода к власти Мусульманского братства в Египте.

Хотя эти проблемы остаются актуальными и сегодня, их затмевает дестабилизирующее воздействие сирийских беженцев на севере страны. Согласно отчету Chatham House в сентябре 2015 года, хотя общественная поддержка смены режима в Иордании представляется маловероятной,

"...если экономическая ситуация по всей стране не улучшится, и негодование беженцев продолжит подпитывать другие национальные обиды, в ближайшие 5 -10 лет возможно возникновение протестов против политики правительства".

В Ливане кризис беженцев еще более глубок. С начала войны в Сирии в Ливан в качестве беженцев вошли более миллиона сирийцев.

Сегодня они составляют 25% населения Ливана. Три четверти беженцев - сунниты. Их присутствие в Ливане нарушило демографический баланс между суннитами, шиитами и христианами. Пока Хезболла направила в Сирию мощные военные силы, чтобы спасти спонсируемый Ираном режим Асада от суннитских оппозиционных сил, суннитские беженцы в Ливане по всей стране борются с Хезболлой.

Многие из этих суннитов присоединяются к салафитским группам, как ИГИЛ и поддерживаемый аль-Каедой Фронт аль-Нусра.

Пока совсем не ясно, к каким среднесрочным и краткосрочным последствиям приведут потоки беженцев в Иордании или Ливане. Но не может быть никаких сомнений в том, что они будут иметь глубокие долгосрочные последствия.

Ни Иордания, ни Ливан не имеют четкой объединяющей национальной идеи. Перед тем, как сирийцы потекли через границу, правящие хашимиты составляли где-то около 20% от общей численности населения. Основой режима были бедуинские племена, которые, как уже отмечалось, в последние годы прошли процесс радикализации .

Эта радикализация уже негативно повлияла на отношения Иордании с Израилем. Когда в 2012 году король Абдалла назначил Валида Обейдата на пост посла в Израиле, его племя, самое крупное в Иордании, отреклось от него. Эксперты по Иордании предупредили, что такое поведение племени указывает на рекордно низкий уровень отношений между режимом и племенем. Хотя предыдущие назначения послов вызвали критику, реакция племени Обейдата на назначение их сына в Израиль была беспрецедентной. Согласно отчету Chatham House, учитывая текущую социальную нестабильность в королевстве, неясно, как сможет режим Абдуллы реализовать свою газовую сделку с Израилем.

И Израиль, и США видят в выживании Хашимитской монархии свои ключевые национальные интересы. И обе страны на протяжении многих лет давали понять, что они применят силу, чтобы защитить хашимитский режим от исламистских сил, которые в последние годы намерены разрушить его. В 2014 году, например, администрация Обамы провела конфиденциальный брифинг в Сенате об угрозе для выживания режима. Один из сенаторов, присутствовавших на брифинге, сказал The Daily Beast:

"В настоящее время Иордания не в состоянии сама отразить полное нападение ИГИЛ",

и будет просить Израиль и США защитить ее.

В то же время трудно поверить, что угрозы режиму, в частности, демографическая угроза со стороны мощного перемещения населения из Сирии в Иорданию, уменьшится в ближайшем будущем. Действительно, вступление России в войну на стороне спонсируемого Ираном режима Асада, вероятно, приведет только к росту числа сирийцев, ищущих убежища в соседних государствах. То же самое касается Ливана.

Демографические преобразования, испытываемые Иорданией и Ливаном в настоящее время, потребуют от Израиля пересмотра нашей региональной позиции и стратегических вариантов сохранения и защиты страны в ближайшие годы. Это особенно справедливо для всего, связанного с оценками демографической угрозы.

К сожалению, несмотря на крах Сирии и Ирака и несмотря на рост угроз Египту, Иордании и Ливану, израильские аналитики продолжают основывать свое мнение о возможности Израиля продвигаться вперед, особенно в отношении палестинцев, основываясь на карте региона, которая уже не актуальна.

В воскресенье лейбористы одобрили план лидера партии Ицхака Герцога в одностороннем порядке выйти из большей части Иудеи и Самарии. Учитывая региональные популяционные изменения, представление о том, что Израиль может передать земли вдоль своего восточного фланга хронически нестабильной и враждебной сегодня Палестинской автономии, в лучшем случае, безрассудно. При всех своих слабостях, как иорданский, так и ливанский режимы гораздо сильнее, чем ПА. Но и они не смогли остановить потоки беженцев через свои границы.

Невозможно представить, что Палестинское государство на западном берегу реки Иордан сможет заблокировать потоки беженцев с востока, особенно, когда палестинцы требуют свободной иммиграции миллионов этнических палестинцев из Иордании, Сирии и Ливана.

Демографическая трансформация Иордании и Ливана в последние годы демонстрирует, что наибольшая демографическая угроза для остальных государств региона - не естественный прирост, а беженцы из государств, которые разрушились. Интеграция палестинцев в Израиль гораздо менее опасна для долгосрочного выживания Израиля, чем приток миллионов беженцев из соседних государств в Палестинское государство на западном берегу реки Иордан.

В надежде удержать сирийцев, перемещенных в результате войны в их стране, от пути в Европу в поисках убежища, на прошлой неделе в Лондоне западные страны провели донорскую конференцию по Сирии.

Выступая на конференции, король Абдалла предупредил, что Иордания находится в "точке кипения", и Запад обязан пожертвовать $ 1.6 млрд в течение следующих трех лет, чтобы "дамбу не прорвало".

К сожалению, дамба уже протекает. И если Израиль не хочет быть также затопленным, пора понять, что старое представление о демографии, как и почти обо всем остальном, уже не актуально.


Перевод: +Elena Lyubchenko
                                                                                                                    Источник