4 ноября 2015
На этой неделе Министр юстиции Айелет Шакед (Еврейский дом) произнесла в Кнессете саркастическую речь, в которой рассказала арабским депутатам все, что она думает о законе о минимальном наказании за камнеметание. Чем не Марк Антоний?
Айелет Шакед, INN
Господин Премьер-министр и уважаемые депутаты Кнессета!
Объединенный арабский список утверждает, что правительство, использовало ситуацию в области безопасности, чтобы провести расистские законы, растаптывающие демократические принципы и свободы.
Вот я смотрю на вас, мои коллеги, депутаты Кнессета от партии Объединенного арабского списка, слушаю то, что вы говорите, и совсем не могу понять, откуда берется ваша искренняя забота об израильской демократии.
Например, взять главу списка партии, депутата Аймана Уду, которому в недавнем интервью был задан вопрос, почему он не призывает арабов прекратить свою террористическую деятельность. Ода ответил, я цитирую:
"Я не могу сидеть в своем доме на Кармеле [горы возле Хайфы] и указывать палестинскому народу, как им вести борьбу."Когда внизу [этих гор] они бросают камни и бутылки с зажигательной смесью, Уда спокойно наблюдает за ними с высоты своего высокого насеста. Когда внизу пылает страна, он удобно сидит в своем доме на Кармеле. Он, конечно, ни при чем. Зачем? Пусть шоу продолжается! А пока что? Он волнуется, искренне беспокоится о состоянии израильской демократии. Он постоянно предлагает принять меры в Кнессете по этому вопросу.
Кровавая арабская борьба не беспокоит его. Он отказывается принимать участие в таких ничтожных делах. Убийство, террористические атаки, камнеметание, ножевые нападения, все это формы свободного выражения, законные, очевидно, в представлении Уда. А он, как лидер израильских арабов, не хочет указывать арабам, как себя вести.
Его действительно расстраивает только одно - недавно принятый минимальный штраф камнеметателям. Он очень переживает, что израильское общество не переживет такого издевательства. Кровь, текущая рекой по улицам, как вода, не влияет на спокойствие мистера Уда, но длительный тюремный срок, полученный террористом, он просто не может вынести. Вот такой он человек, чувствительный, заботливый, обеспокоенный состоянием демократии в Израиле.
А теперь мои глаза обращаются к его собрату по Объединенной арабской партии, депутату Базелю Гаттасу, также обеспокоенному состоянием израильской демократии. Г-н Гаттас отказался осудить убийство пары Хенкин, потому что, я цитирую:
"Мы не можем считать поселенцев невиновными людьми".И снова я чувствую такую же глубокую обеспокоенность израильской демократией с его стороны.
Потому что, что еще представляет собой демократия, если не убийство невинного гражданского лица с отличными от вашего политическими взглядами? Что останется от гражданских свобод, которым так обеспокоен Объединенный список, если мы начнем осуждать убийство каждого еврея?
Похоже, что по мнению г-на Гаттаса, нет ничего более демократичного, чем проливать кровь еврейской семьи. Он так демократичен, так обеспокоен, что осуждение убийства просто не в его лексиконе. Что может быть более демократичным, чем полное молчание по поводу ужасного убийства двух родителей?
Однако, по мнению г-на Гаттаса, существует нечто, действительно угрожающее израильской демократии. И что это? Санкционирование обыска. Давайте скажем напрямик: убийство вполне терпимо, по мнению г-Гаттаса, но действия, способные предотвратить убийство, абсолютно неприемлемы. Эти действия, он это чувствует, разрушают демократию. Г-н Гаттас, как и г-н Уда, очень чувствительный человек, который беспокоится о здоровье израильской демократии.
Но я помню еще одного чувствительного и глубоко демократичного члена Объединенного списка - депутата Ханин Зоаби. Г-жи Зоаби, чьи призывы к интифаде мы все слышали. Она настолько чувствительна к гражданским правам и основным свободам, что делает все, чтобы не пропустить ни одного насильственного события в нашем регионе. Между ее участием в рейсе Мави Мармара, где солдаты ЦАХАЛа были атакованы ножами и металлическими прутьями, и ее нападением на женщину вахтера в нашем здании простирается прямая линия, непоколебимая линия, отмеченная искренней заботой о личных свободах.
Само ее существо поет оду духу демократии.
А что насчет депутата Захалки, особенно сердечного человека, чувствующего боль за израильскую демократию. Г-н Захалка так сильно волновался о состоянии нашей демократии, что, несмотря на свой общеизвестный атеизм, решил взойти на Храмовую гору, чтобы служить в качестве модели для индивидуальных свобод. Не свободы молиться, небо упаси. Он не верит в молитву, ни для себя, ни, конечно, для евреев. Г-н Захалка хотел использовать свое гражданское право подстрекать, свою свободу раздувать пламя, свою свободу провоцировать восстание - все его индивидуальные права мы должны защитить.
Друзья, прямо здесь, в этом здании находятся члены Кнессета, которые проводят свои дни в подстрекательстве арабского сектора и поощрении эскалации беспорядков и террора. Без всякого стыда и совершенно нагло они обвиняют жертву своего необузданного подстрекательства в антидемократическом поведении, если она посмеет попытаться защитить себя путем принятия законов по борьбе с террором.
[Арабское] нытье, вопли и вой не приведут ни к чему, как и обвинения. Израиль будет делать то, что он должен - продолжать защищать своих граждан, и я обещаю вам, что Израиль выйдет, в конечном итоге, победителем в борьбе, которая была навязана ему.
Перевод с иврита: +Rochel Sylvetsky
Перевод с английского: +Elena Lyubchenko Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий