Йосси Кляйн Халеви
27 августа 2014
Я переехал в Израиль из Нью-Йорка в 1982 году, во время очередной летней войны, и израильское общество тогда разрывалось на части. Силы Организации освобождения Палестины обстреливали катюшами израильские киббуцы Галилеи. Силы обороны Израиля вошли в Ливан, и вели свою первую асимметричную войну против террористов в городских кварталах. По свидетельству пострадавших гражданских лиц Бейрута, израильтяне часто воевали на улицах друг против друга. На Рош ха-Шана я видел, как выходящего из синагоги в Иерусалиме тогдашнего премьер-министра Менахема Бегина левые демонстранты приветствовали криками: "Убийца!"
Этим летом Израиль снова вел асимметричную войну, и жертв среди гражданского населения стало больше. Но на этот раз против премьер-министра не было никаких протестов, не было вообще никакой реальной оппозиции слева. Согласно одному опросу, полных 95% израильских евреев поддержали войну с ХАМАСом, и это в стране, где редко приходят к консенсусу по любому вопросу.
За пределами Израиля, подобное единодушие было истолковано как истерическая реакция. В конце концов, по сравнению с сектором Газа, в Израиле нет сильных разрушений. Противоракетная система Железный купол весьма эффективно противодействовала атакам ХАМАСа. Почему бы, спрашивали наши критики, Израилю не проявить сдержанность?
Но такая критика показывает только, насколько неправильно понимает мир трудности Израиля. Новое перемирие, возможно, наконец, положит конец войне этого лета. Но для израильтян конфликт в Газе – это только очередной раунд в изматывающей войне против гражданского населения Израиля, войне, начавшейся в сентябре 2000 года, после краха процесса Осло, и продолжающейся, с длительными перемириями между войнами, и по сей день . И цель этой войны– подорвать долгосрочную жизнеспособность Израиля на все более радикализирующемся Ближнем Востоке.
В первые годы арабо-израильского конфликта арабский мир пытался уничтожить Израиль военными атаками. Но в Войне Судного дня 1973 года, когда арабские армии вероломно напали на Израиль на двух фронтах, но были разбиты за две недели, стало ясно, что это иллюзия.
Первым этапом войны против гражданского населения Израиля была четырехлетняя волна палестинских терактов смертников, закончившаяся в 2004 году. Это были, возможно, худшие годы в истории Израиля. Ошеломленные постоянными терактами, мы стали обществом замкнутых, нелюдимых личностей, избегающих собираться в людных местах в страхе стать целями террористов.
В те годы моя жена Сара и я воспитывали двух подростков в Иерусалиме. Оба мы неоднократно оказывались вблизи взрывов террористов, оба потеряли друзей. Сара, принявшая иудаизм, сказала мне:
"Теперь я понимаю, что имел в виду мой раввин, когда предупреждал меня, что я рискую жизнями моих будущих детей, становясь еврейкой".Израиль почти проиграл войну с террористами-смертниками, уступив им наши общественные места. Израиль стал сверхсовременным обществом торговых центров, его люди покупают гаджеты новейших моделей и отдыхают за границей. Неужели этот страх все еще внутри нас?
В конце концов, мы удивили сами себя и наших врагов нашей решимостью. Хотя и с опозданием, но мы выиграли ту первую фазу войны против израильского тыла, благодаря сочетанию военных инициатив, преднамеренной ликвидации лидеров террористов и началу строительства барьера безопасности на Западном берегу. Но с тех пор остается вопрос: Как долго может потребительский Израиль продержаться, прежде чем начнет разрушаться?
Наши враги задают тот же вопрос. Когда исламистские лидеры от Газы до Ливана и Ирана насмешливо заявляют, что израильтяне любят жизнь, в то время как они любят мученичество, они напоминают нам, что это война на твердость намерений.
В июле 2006 года Хезболла в течение месяца бомбила ракетами израильские города и деревни вдоль границы Ливана. ЦАХАЛ воевал плохо. И хотя некоторые израильтяне настаивают на том, что мы выиграли, лидер Хезболлы Хасан Насралла, издевательски сказал, что Израиль "слабее, чем паутина", грозный на расстоянии, но терпящий крах при сильном ударе.
 |
| Израильские солдаты молятся на рассвете на огневой позиции на границе Израиля с сектором Газа. Кристофер Ферлонг / Getty Images |
Между тем, за последние десятилетия ХАМАС выпустил тысячи ракет по израильским населенным пунктам вдоль границы с Газой. Командир военной базы, расположенной возле Газы, однажды с горечью сказал, что ХАМАС никогда не стреляет ракетами по его базе, а только по мирным жителям вокруг нее.
Цель этих атак на мирных жителей Израиля состоит в подрыве доверия израильтян к способности своего правительства и своей армии защитить их. Поэтому второстепенное значение имеет то, запускает ХАМАС сложные или самодельные ракеты, не имеет значения даже то, что они могут на самом деле никого не убивать. Они измеряют свой успех не количеством погибших, а психологическим воздействием. Мертвые израильтяне – это бонус. Цель –наводить страх. Как однажды выразился Ясир Арафат, покойный лидер ООП и мастер психологической войны:
Цель терроризма – спровоцировать отчаяние израильтян, которое в конечном итоге приведет к массовой эмиграции среднего класса Израиля и к распаду еврейского государства..Террористическая война несет еще одно, не менее важное сообщение израильтянам: Вам нигде не спрятаться. В 1991 году, когда президент Ирака Саддам Хусейн стрелял ракетами Скад по израильским городам, жители Тель-Авив бежали в Иерусалим, по которому Саддам не стрелял, предположительно, из-за его палестинского населения и Харама эль Шарифа на Храмовой горе. Но теперь ХАМАС обстрелял ракетами и Иерусалим, чтобы напомнить израильтянам, что безопасных мест нет.
Время от времени целые части этой маленькой страны становятся непригодными для жилья. Когда шквал ракет на юге Израиля становится особенно интенсивным, как в последние недели, целые общины пустеют, их жители бегут на север. А когда Хезболла обрушила град ударов по северу, его жители бежали на юг.
Эти перемещения израильтян не создают таких душераздирающих образов, как образы разрушений Газы. Но психологические последствия повторяющихся, даже временных выпадений крупных сегментов населения Израиля и их влияние на долгосрочную жизнеспособность Израиля, глубоки. Этим летом голоса отчаяния израильтян регулярно были слышны по радио в вопросах жителей юга в прямом эфире, где израильтяне некоторых общин в течение многих лет строят свою жизнь так, чтобы всегда находиться в нескольких секундах от убежища. Общий рефрен был таким: Мы не можем больше терпеть.
Существует реальная опасность стабильного массового бегства людей из общин на юге. И если израильтяне не могут жить на границе с Газой, то то же самое может произойти в определенный момент с теми, кто живет на границе с Ливаном. Многие израильтяне неизбежно придут к выводу, предвкушаемому Арафатом: Здесь нет будущего.
Эта психологическая война против решимости израильтян имеет дополнительную цель: подорвать израильское сдерживание, доказать, что можно поразить самые чувствительные цели Израиля и оказаться победителем. Точку в финальных кадрах войны 2006 года поставили ракеты Хезболлы, и сейчас ХАМАС сделал то же самое, выпустив ракеты даже после того, как последнее соглашение о прекращении огня должно было вступить в силу. Я потерял счет, сколько раз было заключено летом этого года соглашение о прекращении огня, но все они имели одно общее: ХАМАС нарушил каждое из них (кроме текущего). Этим ХАМАС хотел показать, что именно он, а не могучая израильская армия, диктует, когда закончится война, так же как только ХАМАС определяет, когда начинаться войне. После очередного нарушения режима прекращения огня, ХАМАС заявил, что он один будет решать, когда израильские жители южных общин смогут вернуться в свои дома.
Демонстрируя неспособность Израиля остановить обстрел своих населенных пунктов, ХАМАС посылал сообщение всему Ближнему Востоку: Не бойтесь паутины.
Там, где мир видит непобедимый Израиль, мы знаем, как быстро может быть нейтрализовано наше военное преимущество. На днях по Галилее из Ливана было выпущено несколько ракет. Ракеты не привели к большим повреждениям и не были рассмотрены в качестве информационного повода за рубежом. Но в Израиле инцидент вызвал заголовки в прессе: Собирается ли Хезболла атаковать? Если бы Хезболла, с ее десятками тысяч ракет возобновила атаки на израильский тыл, то Железный купол был бы в значительной степени неэффективным.
Десятилетиями доктрина безопасности Израиля строилась, как левым, так и правым правительствами, на предотвращении существования террористических анклавов на наших границах, в пределах досягаемости населенных пунктов Израиля. Это было и обоснованием вторжения Израиля в Ливан в 1982 году. Но эта доктрина рухнула, и израильтяне живут с нарастающим чувством ужесточения осады. На границе с Ливаном есть Хезболла; на сирийской границе - подразделения Аль-Каиды; на юге ХАМАС и еще Аль-Каида на Синае, сражающаяся с египетскими войсками и зачастую запускающая ракеты по Израилю. Тем временем Исламское Государство продвигается к Багдаду и приближается к иорданской границе. И далее самый страшный кошмар Израиля: ядерный Иран, поглядывающий на беспомощный Запад.
Существует еще один фактор, напрямую связанный с сектором Газа, объясняющий, почему израильские евреи воспринимают эту войну, несмотря на подавляющее преимущество военной силы Израиля, в экзистенциальных категориях - июль 2005 года, когда Израиль в одностороннем порядке вышел из Газы в границы 1967 года. Ракетные обстрелы, продолжающиеся после этого, убеждают израильтян, что Палестинская национальная борьба не остановится на линии 1967 года, даже если Израиль уйдет и из Западного берега, что конечная ее цель - это замена еврейского государства Палестиной "от реки до моря». Именно цитату из этого лозунга скандировали в эти дни пропалестинские демонстрации по всему миру.
Я был страстным сторонником (в том числе, в The New Republic) одностороннего выхода из Газы. И, несмотря на все, что произошло с тех пор, что подтверждает самые апокалиптические предупреждения правых, я не жалею. Кроме одного: судьба Газы могла сложиться совсем по-другому, если бы палестинцы воспользовались преимуществами, возникшими в результате вывода израильских войск. Довод, что блокада Израиля не оставила ХАМАСу другого выхода, кроме как бороться, это инверсия хронологии. Блокада началась только в 2007 году, через два года после израильского выхода, когда ХАМАС силой захватил власть и активизировал ракетные обстрелы Израиля. ХАМАС стремится к снятию блокады и к строительству порта совсем не для улучшения гражданской инфраструктуры сектора Газа, а для своей способности осуществлять террор. Порт Тегеран, как выразился один израильский обозреватель, это канал для более современного оружия. Блокада не была причиной войны. Это война - причина блокады.
Из-за того, что цель ХАМАСа в этой войне не военная, а психологическая победа, ее лидеры могут спокойно смотреть на разрушения в Газе и все-таки объявлять о своей победе. На самом деле, разрушения - это важный компонент стратегии ХАМАСа: разбудить мировое общественное мнение и препятствовать способности Израиля защитить себя, увеличивая отчаяние среди израильтян. (В первые дни войны активисты ХАМАСа были пойманы на распространении образов зверств в Сирии и Ираке, якобы они произошли в Газе. Таким образом они пытались вызвать международное возмущение.)
Эти манипуляции только закалили твердость и решимость Израиля. Истерические обвинения в геноциде и атмосфера линча евреев на улицах Парижа и Берлина, только усилили презрение Израиля к осуждениям неправого суда мира.
Израильтяне знают, что ЦАХАЛ не убивал намеренно мирных жителей. Мы знаем это, потому что мы ЦАХАЛ, потому что наши сыновья или сыновья наших соседей воевали в секторе Газа. Мы знаем, что мертвые палестинские гражданские лица на руку интересам ХАМАСа, а не Израиля, чьи военные операции в прошлом были либо приостановлены, либо прекращены совсем из-за того, что случайный снаряд разорвался в классе или в лагере беженцев. Мы знаем, что от ошибок на войне никто не застрахован, потому что, в отличие от многих критиков Израиля на Западе, израильтяне знают, что такое война. Мы знаем, что дома в Газе были заминированы, что в школах и мечетях были устроены скрытые тайники оружия и входы в туннели, и что они неоднократно использовались в качестве пусковых площадок для ракет.
И мы знали из предыдущего опыта, что число жертв среди гражданского населения, указанное ХАМАСом и некритически воспринятое большинством СМИ в первые недели войны, окажется ложью, и что все равно выплывет и выяснится реальная доля гибели гражданских лиц среди боевиков. В начале августа The New York Times и BBC отметили непропорционально большое число смертей мужчин военного возраста среди почти 2000 погибших в Газе. Но эти предсказуемые откровения пришли слишком поздно, чтобы изменить широко распространенные представления об израильтянах, как убийцах детей.
Несмотря на попытки криминализации Израиля, многие признают, что необходимо ответить на справедливые вопросы о тактике ведения войны Израилем. Должен ли ЦАХАЛ ликвидировать лидеров террористов, даже если это означает, что погибнут и члены семьи? Что должен делать ЦАХАЛ для предотвращения жертв среди гражданского населения? Как мы должны реагировать на огонь из школ? Зашли ли мы слишком далеко или недостаточно далеко?
Мнение, что Израиль не доводит до конца свои операции, это мнение не только правых. Считающаяся самым большим “голубем” член израильского кабинета, министр юстиции Ципи Ливни, утверждает, что Израиль должен рассмотреть вопрос свержения ХАМАСа, чтобы укрепить лидера Палестинской автономии Махмуда Аббаса, и это необходимое условие для возобновления мирных переговоров.
Война уже возродила постоянные, хоть иногда и дремлющие, дебаты о будущем двух государств. Каковы политические выводы должны сделать израильтяне из ситуации в Газе? Лидер оппозиции от Лейбористской партии Ицхак Герцог говорит, что Израиль должен вести переговоры с Аббасом и быть готовым отказаться от большей части Западного берега. Он считает это единственным способом предотвратить его превращение в другую базу ХАМАСа.
Я обратился к старому другу, известному журналисту, чей сын только вернулся после боев в Газе. Я спросил его:
Так что же нам теперь делать?.сказал он.
"Я готов к практически любому соглашению",-
"Но даже если бы Аббас был серьезным партнером, я переживаю, что он будет свергнут ХАМАСом, если мы выйдем из Западного берега. Когда Биби сказал, что мы не можем отказаться от контроля за безопасностью там, я вдруг почувствовал, что я согласен с ним ".
"Относительно создания палестинского государства, меня преследуют два кошмара",-
сказал я.
Первый, что оно не будет создано, а второе - что будет".Мы стараемся не задавать себе слишком много вопросов о будущем, потому что это слишком страшно. Единственная хорошая новость после этого страшного лета 2014 года, это то, что мы в очередной раз удивили сами себя нашей гибкостью и устойчивостью. Когда ХАМАС выпустил видео с песней, (исполняемой на плохом иврите), угрожающей терактами, израильтяне противопоставили клипы в YouTube, где молодые люди танцуют на улицах Тель-Авива под запоминающуюся мелодию ХАМАСа. Другие молодые израильтяне шли в бой с хасидской песней "Весь мир представляет собой узкий мост, и главное - не бояться." Это их психологическое послание: Мы остаемся здесь.
Перевод: +Elena Lyubchenko
Комментариев нет:
Отправить комментарий